Тишина. Как редко удается в последнее время послушать ее. Даже звук проезжающих мимо окна машин куда то пропал. Даже звуки от соседей канули в небытие. Даже звук собственного дыхания пропал. Исчезло все. Полное безмолвие и тишина. Ему вдруг стало страшно. Такого не бывает. Так быть не должно. Он не знал, откуда это он мог знать - но так быть не должно! И резко открыв веки - он чуть не закричал, а не закричал потому что не мог. Боль от движения веками была настолько страшной, что мгновенно перелилась в мозг, а оттуда - во все тело. Казалось, расплавленный металл не мог жечь сильнее, чем была эта боль.. А произошла она оттого, что его глаза вдруг встретились со светом - с тем светом, который бывает только рано утром из открытого окна на белой бесконечности простыни. Странно, скажете вы. Да, странно... Странно, потому что он не видел простыни. Он не видел ничего. Он видел только свет. И сразу же закрыл глаза. Но в зрачках по прежнему переливались яркие разноцветные круги. Зрачки, опаленные таким ярким цветом не могли успокоиться, но боль прошла. Немного подержав глаза закрытыми он все таки решил снова их открыть - о любопытство, извечный человечесий порок! И снова боль хлынула в тело, наполнив его нечеловеческим страданием. Ему было больно, очень больно. Он видел свет ПРАВДЫ. Настоящей правды, истины, если хотите. Это приносило страшную боль. Этот свет в каждом своем проявлении и оттенке нес горькое понимание того, что всю свою жизнь он бежал от правды, бежал, закрыв глаза, стараясь не видеть, стараясь не страдать, стараясь не замечать... Как больно было ему делать эти первые шаги в мире правды. Как страшно.. и как поздно.
Его мольба была исполнена. Он ушел из мира того, который его окружал. Он попал в мир идеала, в мир, где не было слов, не было темноты, холода... Он жил среди правды. Среди любви. Но какая же боль пронзала его тело при каждой встрече в жителями этого мира. Какая боль!! Боль от того, что он сознавал - он не такой - он чужак. Он пришел из мира лжи, и измениться уже не сможет. Он попал в этот мир по своей воле, но жить здесь было мучительно больно. За короткий промежуток времени, пока он пытался осязать окружающее его, он смог сфокусировать взгляд и над ним сформировалась легкая крона из ярко салатовых листьев и алых прекрастных роз.. Какая это была красота.. память о цветочных киосках из прошлой жизни казалась жалкой и оборванной пародией на эту картину. Окружающие его цветы не шевелились. Но они разговаривали!!! Слов правда не было, но были какие то загадочные звуки - тонкие, нежные и он совершенно чутко понимал, что звуки эти сейчас - о нем. Он видел их, но не мог говорить с ними. И ему снова стало страшно. Он не мог понять, куда он попал. Он запутался в мыслях, которые сбившись в углу его уставшего мозга, испуганно пережидали, когда же можно будет хоть как то упорядочиться. Цветы над его головой запели немного громче и он ушел в небытие...
Придя в себя в очередной раз, он почувствовал, что готов вскочить, сьесть все припасы в холодильнике и пробежать без остановок несколько километров. Но открыв глаза, почувствовал ту же страшную, хоть и не настолько сильную, как в первый раз, боль. Уже быстрее научившись фокусироваться в свете правды, он снова различил на фоне яркого света те же цветы. Они радостно пели над ним, пели ноты какого то загадочного и радостного гимна. Он чувствал в себе энергию и силы. И только сейчас понял, что еще не пробовал пошевелиться. И попробовал... И зря.. Потому что цветы вдруг тревожно вскрикнули и тело его наполнилось такой болью, что он потерял сознание. Так не было больно, когда его тело резали на операции без наркоза. Так не было больно, когда из окне противоположного дома он увидел свою девушку, занимающуюся любовью с незнакомым мужиком. Так не было больно, когда умер самый близкий человек. Та не было больно никогда.
Его окружала красота. Он был насыщен ею. Он дышал ею. Возможно, страшная со стороны, но вполне приемлемая в мире правды, поражала его картина - он лежал неизвестно на чем, но на чем то очень мягком и приятном. Его тело пылало энергией и силой. Но шевелиться он не мог - из его сердца росли кусты прекрастных цветов. Все его тело было пронизано крепкими, сочными стеблями. Даже мозг был частью этого мира. Он научился уже понимать слова цветов. Они были отнюдь не цветами, как оказалось. Они были мечтами.. фантомами из прошлой жизни, которые умирали под воздействием тех, или иных обстоятельств. Они были красивы, божественно красивы. Они говорили с ним, боготворили его, благодарили за то, что дал жизнь. А еще они его оберегали. Оберегали от яркого света правды, который иногда его все же шокировал. Но одного не мог простить он этому миру - хоть сколько силы не чувствовал он в себе - никуда он не мог уйти, ничего не мог делать. Это был мир, не предназначенный для перемещений в пространстве. Его цель - правда, свет и красота. Его цель - чистота. И приходилось жить дальше в соответствии с этими правилами. Он мог бы конечно перемещаться - потом, со временем, но прекрастные кусты... эти мечты из прошлой жизни, казавшиеся тогда такими нежными, такими далекими и такими желанными - они опутывали его, они пронизывали его тело, его мозг, все его существо и не давали ему даже шевелиться. Как только он пытался отказаться от кого либо из них, как все тело вспыхивало волной протеста и боли.. В мире правды нельзя отказаться от слов души. В мире правды нельзя нажать кнопку Отмена. В мире прады уже не вернешься назад.
И пришло время, когда он заплакал. Сначала одна слеза потекла по разгладившейся, порозовевшей его щеке, потом вторая, а потом посыпался град слез, одна за другой - он рыдал, молча, в полной тишине, среди прекрастного мира правды, среди красоты, среди идеала... один, совершенно один. Его фантомы мучали его своей примитивностью и бесконечной любовью к нему. Ему было больно, потому что он начинал понимать - мир правды тоже жесток. Даже хуже, чем тот мир, откуда его забрали неведомые силы. И пришел миг - когда он попросил - верните меня, я хочу вернуться! Я хочу жить со своими мечтами, хочу иногда врать, хочу видеть вокруг себя людей и двигаться, двигаться, двигаться!!! Но было поздно. Однажды увидевший свет уже не вернется в наш мир. Однажды открывший глаза уже не сможет жить с глазами закрытыми. Однажды поняв безнадежность своих грез уже не сможешь жить с ними, жить ими...
И спустя очень много времени он понял - живи там, где живешь. Делай то, что делаешь. Говори то, что должен сказать. Умирай так, как положено тебе умереть. Только очень короткий промежуток времени ты можешь врать, можешь двигаться, можеть говорить и слышать. Только очень короткий промежуток времени ты можешь себе позволить не видеть правды.... Но и это пройдет. И тогда будет свет. Бесконечный, теплый, но жестокий свет.
Неет (с)