Американские новации в молодежной среде достигли Британии в конце 50-х, где тоже произошли изменения в стиле одежды и моде на мотоциклы; подростки начали перемещаться с улиц в пабы и кофе-бары, где помимо джаза зазвучал рокабилли.
Тедди-бойз, которые изначально считали себя представителями преуспевающей молодежи, придерживающейся ортодоксальных взглядов на моду, оказались в некотором замешательстве. И этому были свои причины, которые до сих пор путают много в историографии эволюции местных стилей. Сами же пожилые уже тедды рассказывают следующее. Часть молодежи восприняло новый стиль, пересело на местные мотоциклы марки «триумф» и, нацепив кожаные «перфекто Бронкс джакет», сдало свои «спивы» в секонд-хенд, где их подобрала молодежь с окраин, которая не могла позволить себе многое, довольствуясь футболом и военной униформой из тех же секонд-хендов. Именно эти группы коротко стриженных молодых людей, одураченные призывами БНФ (Британский Национальный фронт - малочисленная националистическая партия Британии 50-х), нашив себе на спины флаги конфедерации, начали погромы индийских и ямайских кварталов. Это положение вещей как нельзя точно отображено в произведении современника событий Колина Мак Иннесса «Абсолютные новички», начинающегося с предложения: «С пришествием эры Лондонского Лори я понял, что весь эпос тинэйджеров неверной походкой движется к гибели», в 1958 году. Но, к счастью, это явление было краткосрочным, вылилось в очередную уличную потасовку и было быстро затоптано ботинками рокеров, ямайцев и примкнувших к ним «экс-тедов». Поскольку старый стиль был дискредитирован, Британия даже оказалась в культурологическом бойкоте со стороны музыкантов, играющих рокабилли, возникла некая пауза вплоть до образования британского рокабилли-стиля, сменившего контрабас на бас-гитару и достигнувшего определенной особенности звучания. И «статус-кво», сочетавшее рокабилльные коки и «спив», ставший более ярким и вычурным, устраивающее всех, было восстановлено. Хотя стилистические термины и изменения стали неизбежны.
РУДИ БОЙЗ И МОДЫ
Одним из таких изменений стало выделение достаточно агрессивной группы ямайской молодежи, отказавшейся от «зути»-стиля в угоду более удобной для потасовок одежды. Представители нового оригинального стиля начала 60-х приняли название «руди бойз», то есть грубияны, атрибутом лайфстайла которых стал стиль ска, с источником вдохновения в виде темнокожего урбанистического фолька Ямайки, достигшей независимости в 1962 году. «Крестным отцом» музыкальной составляющей этого стиля по праву считают Лоурела Аиткена. Но в большей степени термин «мод» закрепился за поклонниками музыкальных стилей, культивируемых Джоном Льюисом, основателем «Квартета Модернистского Джаза», Майлса Дэвиса, Джерри Миллегана и старых минималистических традиций в одежде. Двуцветная одежда, короткие стрижки и черно-белый состав участников стиля зацементировал термин «two-tones» для обеих групп.
Вместе с ямайскими стилями появляется и более глубинное явление, ставшее заметным только к концу семидесятых. Растафарианство как религия отдельных групп ямайской молодежи, у истоков которой стоял прорицатель Маркус Гарви, появляется к 50-м в Америке, а вслед за получением независимости и в Британии. Не имеющие, как и многие эмигранты, собственного стиля, кроме религиозного ношения дредов, растафари формируют его параллельно руди бойз. И когда в начале 70-х «рудиз» исчезают с британских улиц, их место занимает регги-стиль, а Боб Марли становится звездой и пророком этого движения.
КОВБОИ КОФЕ-БАРОВ
Таким образом, возвращаясь к началу 60-х, мы можем отметить сложение субкультурного «фронта», состоявшего из бездельничающих, но самодостаточных молодежных масс, нашедших почву для самовыражения в музыке и танцах в Америке и локально в Европе. Рокерские субкультуры к этому времени тоже обросли клубами и околоклубным бизнесом, что позволило эстетике мотоциклов и отрыва закрепиться в заокеанской тесноватой Англии, где начались «войны стилей».
В Британии были запрещены гонки по улицам, но остров Mэн всегда имел некоторую независимость в течение всей истории королевства. Жители и магистратура острова не имели ничего против проведения гонок на территории Mann’а, и это место стало целью паломничества мотоциклистов со всего мира, причем остров в последнее время просто кормится за счет этих гонок. Так родился один из самых престижных призов в истории мотоциклетного спорта - Tourist Trophey, а позже и классификация мотоспорта - TTraces, и даже стиль гоночного мотоцикла TTracer. Нехватка западных просторов привела к тому, что первые мотоганги конца 50-х стали образовываться возле городских кофе-баров типа London Ace Cafe, поскольку пабы на других улицах уже были оккупированы рокабиллами и модниками. Банды на мотоциклах «Триумф» автоматически попали под определение «Рокеры». Имели и иные названия, такие как «ковбои кофе-баров», «нарушители» или «парни в коже» после выхода на экраны фильма «Lether boys» в 1963 году. Характерная униформа - кожаные куртки модели «перфекто Бронкс», джинсы или кожаные штаны, броский шелковый шейный шарф и галстук, кепи или мотошлем. Хотя некоторые нарушители сознательно не носили никаких шлемов. Все это дополнялось высокими подкованными мотобутцами. По сравнению с костюмным стилем это действительно было инновационным. Позже куртки дополнили клепанные кожаные жилетки с нашивками и нарисованными на спинах различными символами. По сути, этот элемент одежды можно назвать первым DIY-аксессуаром, который позже был востребован другими стилями. Джонни Стюарт, написавший книгу «Рокеры», акцентировал внимание, что выбор в сторону кожаных курток был определен тем, что это было визитной карточкой уголовного мира того периода, и в полицейском жаргоне именовался «leather-clad». Большим шоком для ортодоксальной Британии был внешний вид рокерских девушек, одетых аналогично мужчинам и культивировавших грубое отношение к реалиям. И наибольшей иронией стало то, что британские рокеры, стартовавшие как стиль позже всех из–за лимита на бензин, встали в оппозицию к своим футуристическим прототипам в виде модов.
ВОЙНА СТИЛЕЙ
На этой стороне британских баррикад все творилось так, как в книге «Абсолютные новички», то есть все вышло из-под контроля, сохранив остатки приумножившихся стилей. Как и в книге, в городе присутствовали рокабилльствующие олд-теды, ключевая группа модернистов, слушающая авангардный джаз, но помимо книжных персонажей, в городе уже присутствовали адепты культа «дольче вита», которых называли поклонниками не итальянского, но «французского стиля», разъезжавшие по городу на «Ламбреттах». Их по праву можно назвать «прото casuals» из–за униформирования определенными брендами. К тому же для езды на мотороллерах старая стилистика не очень подходила и после 1964 года начала радикально меняться по примеру «руди бойз». Сначала короткие плащи «Barberry» и «London Fog» сменили военные дождевики и куртки, узкие брюки заменились на джинсы, а городскую обувь постепенно вытесняли более спортивные модели. При этом смешение костюмной стилистики было вызвано не только какими-то условиями. Бурно развивалась эстрада, эксплуатирующая субкультурные образы и внося дополнительную сумятицу. Ситуация была достаточно странной: все были «модниками» и непонятно на кого этот термин мог интерполироваться.
«Ковбои» же, занимавшиеся гонками на «Триумфах» и «Нортонах» на короткие дистанции между кафе, не могли не сталкиваться с модами на мотороллерах. Но чаша терпения была переполнена после оккупации «Айс кафе», находившегося на территории, которую моды считали своей вотчиной. И стычки, носившие локальный характер, переросли в настоящие столкновения. Под прицел газетчиков эти столкновения впервые попали 18 мая 1964 года в местечке Брайтон. На этом пляже состоялась грандиозная драка. Согласно свидетельствам очевидцев и ныне пожилых бывших модов и рокеров - начали все именно моды. В городе их собралось огромное количество. В какой-то момент моды, вооружившись камнями с пляжа, бросились «охотиться» на рокеров. Две довольно большие группы рокеров и модов, которых было намного больше, столкнулись в драке на пляже в Брайтоне. Постепенно беспорядки и драки переместились на улицы городка. Спешно собранные около 100 полицейских были не в состоянии остановить столкновения. В конце концов враждующие стороны были разогнаны, более 50 человек арестованы. Суд над арестованными был публичным процессом, старательно раздутым прессой. Хотя никто не был убит, но ярлык был приклеен навсегда. Причем без разделения на рокеров и модов. Судья, который вел процесс, назвал участников этих беспорядков «Опилочными Цезарями», подразумевая их безмозглость. Этот инцидент был и остается самым известным эпизодом в истории модов и рокеров, причем не из-за самих событий, но из-за освещения прессой и снятого по мотивам событий фильма «Quadrophenia» 1979 года, где дебютировал Стинг и звучала музыка Клэптона, Пейджа и Таушенда. Столкновения продолжались, буквально в воскресенье этой же недели произошло столкновение в Клэктоне, когда две крупные группы модников, столкнувшиеся «на выезде», устроили массовую драку с использованием в качестве оружия пляжных зонтов. Под арест попало 97 человек, а газеты вышли с заголовками «День террора группой скутеристов» и «Дикари вторглись на побережье - 97 арестов». Столкновения продолжались все лето, и первыми ушли именно «ковбои», растворившись в рокерском движении. Моды, которых правильнее называть хард-модами, за которыми после драк закрепилось полицейское определение «parca-clad», продержались ненамного дольше.
Причиной этому послужило нарастание эстрадной волны и новых тенденций, благодаря которым в субкультурной среде появились термины «хардкор» (что означало «настоящий»), «хард» и «руди» - соответственно «настоящий» (или, как бы выразилась местная гопота, «реальный») и «грубый». Те же ковбои, перед тем как исчезнуть, демонстративно отказывались признавать Элвиса, ставшего кумиром поп-сцены, королем рок-н-ролла, презрительно называя поп-музыку пэпом («pap» на сленге - макулатура, мусор). Предпочтения были на стороне тех, кто был ближе к улице, то есть Билли Фури, Винс Тэйлор, Эдди Кохран, Джонни Кидд. Последним ударом по этому стилю стала мода на чопперы, которые никак не подходили для британских улиц и дорог. Единственной отдушиной оставались мотогонки на Мэне, которые происходят до сих пор. И когда мода на чопперы вместе с хиппи схлынула, произошло закономерное возвращение стиля, но уже в начале 80-х. А тогда, в 1964 году, по очередной иронии судьбы, ставшей чуть ли не закономерной по отношению к британским рокерам, власти наконец-то разрешили показ фильма «Дикарь» в британских кинотеатрах, 10 лет подлежащий запрету к демонстрированию на «туманном Альбионе».
ХАРД-МОДЫ
Модам пришлось еще тяжелее, помимо эстрадного натиска, ломался сам внешний стиль. Магазины вовсю торговали «Итальянским стилем», «Cool school», «City gent». По телевизору крутили все от соула до ритм-энд-блюза, и исполнители, вплоть до танцоров степа, все выступали в модернистских костюмах. Истинное лицо мода в виде стиля и рупоров «Rolling stones» и «The Who», впервые озвучившего в текстах песен «мы», было утеряно. Далее последовали только музыкальные ревайвелы «Jam» и «Madness» (по названию альбома ска-кумира Бакстера). Эдвардианские и модовские костюмы также периодически всплывали на эстрадной сцене, и самое страшное, что могло произойти, произошло. Будучи ортодоксально мужским стилем, эдвардианский пиджак стал аксессуаром унисекса и атрибутом выступления «Beatles».Этот термин и стиль до сих пор активно эксплуатируется и пережевывается, посему в нашем тексте его закономерно упразднить именно с этого момента. Единственно верным определением становится хард-мод, определяющий группу молодых людей, примкнувших к новому оригинальному стилю «руди бойз».
Ска, родившееся из Карибского «менто и калипсо», становится образующим музыкальным направлением между черной и белой молодежью, вплоть до того момента, пока из него не вырастают рэгги и «рок–стэди», называвшийся в Британии «блю-бит». А агрессивный стиль и сленг жизни, ставший прототипом скинхед-культуры, был нацелен на мультирасовость отношений. В конце 60-х, в период пика внимания к ямайской культуре, стиль «руди бойз» меняется на растафарианский, а белокожая составляющая стиля окончательно оформляется в субкультуру бритоголовых, придерживаясь ортодоксальных ска-корней. Стоит отметить, что новшество носить короткие штаны было заложено кумиром ска-сцены Десмондом Деккером. При этом приверженность в принципе неродной для британской молодежи традиции выражалась не в принятии духовных ценностей растафарианства, но скорее в солидарности в позиции как притесняемого класса и внешних атрибутах стиля. И та, и другая субкультура того периода успешно дожила до наших дней, претерпев различные изменения. Растафари при этом практически не изменились, разве что в названии стиля (раггамуффинз) и более современных стилях причесок, а вот со скинхед-культурой в последующие периоды произошли значительные изменения.
ПСИХОДЕЛИКИ
Изменения коснулись всех, и начались они в середине 60-х вместе с новой тенденцией, которая так и не вылилась в какой-то определенный стиль, но оставила название «свингующий Лондон» и «психоделики». Известный деятель андеграунда, теоретик Кен Кизи провозглашает себя идеологом нового течения и становится лидером коммуны Pranksters. Но если разобраться внимательнее, то лондонский творческий андеграунд во все времена вел политику самодостаточного самостоятельного творчества, без проявления какого-либо желания вмешиваться в социальные вопросы. Революционной же оказалась мода и одежда, немыслимых расцветок и окрасов, вычурные цилиндры, вышитые жилеты и не менее революционный творческий продукт в виде музыкальных экспериментов, из которых позже вырастут основные представители прогрессивного рока. «Генезис», «Джетро Талл», «Йес», «Кинг Кримсон», Френк Заппа, «Пинк Флойд». Часть этих идей все ж таки просочилась на поверхность улиц вместе с первыми носителями нового стиля. Лондон стал не только лабораторией современной музыки, но и центром всемирной молодежной моды. Самым популярным для тысяч молодых был прилегающий к Пикадилли район Сохо с его многочисленными кафе и портняжными мастерскими. Именно там чутко отреагировали на изменения, и вскоре Сохо был завален «психоделической» одеждой, сметаемой с прилавков. Этот стиль, в основе которого лежали «какофония цветов» и своеволие вкусов – от военной униформы до клоунских костюмов, – оказал огромное влияние на художественный авангард Америки этого периода.
С середины 60-х странно одетые молодые люди начинают фланировать по городу, но загадочным образом исчезают с улиц уже в 1969-м. Подобно оформлению клуба, расцветив город всеми цветами радуги, «свингующие лондонцы» исчезли, оставив после себя след в мире искусства и дизайна, так же как проявления «барокко молодежной моды» в сценических костюмах музыкантов. Некоторые полагают, что за этим стоял вакуум идеологии и духовности, который обрел свою концептуальную целостность в лондонском андеграунде последующих периодов. Именно этот феномен бездушности попытался зафиксировать в 1966 году Антониони в своем фильме «Blow up». Иные же склонные мифологизировать этот период считают, что «психоделики» одним прикосновением изменили мир многих. Так или иначе, осенью 1966 года подыгрывавший на гитаре многим рок-звездам Джимми Хендрикс попадает в Лондон, где с помощью Чендлера создает «Jimi Hendrix Experience». Не менее прорывным продуктом оказываются новые альбомы состоявшихся групп «The Who», «Rolling Stones», появляется прославленный альбом «Sergant Pepper» Битлз. Во всем этом просматривается след новаций. Стартует традиция концертных и фестивальных плакатов, использующих постмодернистские приемы и психоделические цвета. Тексты песен становятся загадочней и невнятнее, а рок-сцена превращается в политическую площадку для самовыражения и психоделики. Остатки подобного стиля остаются в сценических образах Зигги Стардаста, Марка Болана, но на улицах доминируют другие уличные стили и мода. В этот период начинается экспансия в Британию байк-клубов, мода на байкеров, которые на местной почве получают название «гриззерз» и являются не менее агрессивно-анархистской структурой, хотя и не такой многочисленной и долгосрочной. На узких улицах английских городов это явление с длинными вилками байков и традиции скоростных гонок попросту не прижились.
Английские газеты 1969 года подводили итоги десятилетия следующим образом.
ПОВОРОТНЫЕ ПУНКТЫ «РАЗВЕСЕЛЫХ» ШЕСТИДЕСЯТЫХ
Основан журнал «Плейбой».
В докладе Вольфендена рекомендуется отменить уголовное преследование гомосексуалистов.
Акт об уличных правонарушениях «превращает» лондонских проституток в работающих в квартирах «моделей».
Акт о непристойных публикациях пересматривает викторианские законы.
Роман «Любовник леди Чаттерлей» объявлен вполне пристойным.
Закрывается Театр Уинд-милл, который был не в состоянии состязаться с новыми стрип-клубами Сохо.
Гомосексуальный акт между согласными на него взрослыми перестает быть преступлением.
Власть лорда Чемберлена в цензуре пьес отменена. Премьера спектакля «Волосы», в котором актеры играют на сцене полностью обнаженными, состоится в Вест-Энде следующим вечером!
За океаном 60-х ситуация развивалась приблизительно по такому же сценарию. Рокабилли-стиль и первые серферы 50-х стали уделом развлечения зажиточной прослойки, а экзистенциалистская бомба, нацеленная на вовлечение молодежных масс в политические схемы, сработала. Очередной социальный кризис и начавшаяся война во Вьетнаме 1965 года привели к расколу в обществе в конце десятилетия и тотальной англомании вследствие разочарования собственными успехами. Социум опять размежевался вдоль линии моды. Теперь линия раскола проходила между хиппи (абсолютно собирательный термин, под который попадали все от битников до байкеров) и яппи (преуспевающие самодовольные карьеристы). На самом деле, это дурацкое деление было навязано извне журналистами, и градация социума была гораздо витиеватей.
ОТ БАЙКЕРОВ ДО ВУДСТОКА
Оживившийся после военного «бэби-бума» и философских бредней нормальный социум представлял из себя формирующуюся прослойку яппи (yuppies - young urban professionals), преппи (потенциальные яппи, выпускники хороших частных школ) и слэкеров (апатичные и аполитичные бездельники). По другую сторону баррикад оказались хипстеры – биты, рокерская субкультура, обретшая все черты байкерской, фольки, модернисты и серферы, чей оптимизм никак не укладывался в циничные рамки социума. Связующей нитью между двумя сторонами становятся студенчество, ветераны войны и музыкальная эстрада. Нарастающая мощь байк-клубов привела к ситуации, что ортодоксальному рок-движению потребовалась своя более жесткая и честная музыка, тем более что база для этого уже сложилась, а множество радикальных талантов андеграунда пылились на обочине эстрады и галерейных задворках. Здесь как раз была найдена точка соприкосновения новых музыкальных тенденций психоделической рок-музыки, «рюкзачной» традиции путешествий фольков, темнокожих музыкальных талантов от соула до ритм-энд-блюза и художественных идей творческого хипстерского андеграунда.
Необходимо отметить, что центр относительно свободных нравов и концентрации талантов переместился в Сан-Франциско и Лос-Анджелес, став оплотом зарождающейся психоделической революции и фестивальной культуры. Летом 1964-го Кен Кизи, автор романа «Полет над гнездом кукушки», основывает в Сан-Франциско коммуну Merry Pranksters, основной идеей которой было равенство и психоделика, и эта идея работала. Молодежные массы вышли из-под контроля, а некоторые проявления стилей стали откровенно асоциальными и провокационными. Так, байкеры, отрастившие по примеру серферов волосы, стали включать в атрибутику германо-фашистские регалии и элементы украшений, демонизируя свой облик и поведение до крайности. При этом фашистская и черепная символика рассматривалась как атрибутика откровенной анархии, о чем были в курсе правоохранительные органы, пристально присматривавшиеся к «мотору» этого движения. Клуб «Hell’s Angels» развивает свою деятельность, охраняя и организуя крупные концерты и фестивали. Студенческая молодежь, считающая себя не менее продвинутой, чем субкультурный люд, самоотверженно кидается в омут «свободной любви» и психоделической эйфории, уже имея самоназвание хиппи (от старого доброго hip - продвинутый). Сами же хиппи называли себя в рамках двух градаций «чудаками» - «Freak» и «умниками» - «Heads».Так начинается «революция цветов» в разгар антивоенной кампании. Начинается период фестивальной деятельности при немалом содействии мотоклубов и Билла Грэхема с его "Fillmore" шоу по всей стране.
Тексты песен, в отличие от эстрадных произведений, становятся наполненными психоделическим смыслом, и на сцене появляются первые субкультурные вокалистки. В обрамлении «британской психоделики» рок-культура этого периода становится во многом независимым альтернативным стилем жизни, в котле которого смешиваются многие жанры и стилистические особенности. Начинается формирование нового музыкального мейнстрима, на базе которого расцветают клешеные брюки, жилетки, яркие рубашки, а футболка, до этого момента считавшаяся исключительно постельным бельем, становится наиболее частым аксессуаром униформы. И чистым листом для воплощения фантазий художников, чьи искания уже превысили интерес к постмодернизму и обратились в сторону сюрреализма, древностей и уличных проявлений неопримитивизма. На этой базе формируется новое «народное искусство» поп-арт, рупором и наиболее ярким представителем которого становится Энди Уорхолл и его коллеги.
В 1967 году, ставшим во многом эпохальным, состоялся первый фестиваль Монтирей, где впервые выступила Дженис Джоплин, собравший 60000 зрителей, открыв тем самым череду фестивалей под открытым небом. На этом же фестивале случился показательный провал устаревшей модовской программы «Who». Термин «хард», устоявшийся в субкультурах, требовал этого и от регги, и от рока, чем, собственно, группа и занялась в дальнейшем, найдя свое уникальное место в нише «рок-оперы».
И уже в 1968 году вслед за оперой Kinks «Arthur» группа делает первую постановку «Tommy», ставшую артефактом нового рок-движения.
Это было действительно первое в истории «собрание племен», напугавшее общественность своим размахом. На этот же период приходится расцвет молодежной цветной татуировки. В этом же году на экраны кинотеатров попадает фильм «Ангелы ада на колесах», в котором главные роли сыграли Джек Николсон и Эддам Рорк. По сценарию, оставив свою скучную работу, главный герой отправляется вместе с байкерами колесить по стране, доказывая своими мускулами и отчаянным характером, что имеет право не только на любовь и свободу, но и на лидерство в этой разношерстной компании.
На «Hell's Angels» начинается охота. Первый судебный процесс против клуба состоялся после печального инцидента на концерте группы «Rolling Stones» в 1967 г. "Ангелы" уже по традиции охраняли сцену и музыкантов. Один из охранников увидел нож в руках разошедшегося темнокожего фана и просто оказался быстрее. Шум подняли тогда страшный, он не затих и по сей день. По иронии судьбы, в этот же период выходит на экраны «Беспечный ездок» Денниса Хоппера и Питера Фонды, успех которого безрезультатно пытались повторить все студии Голливуда. Два хипповых мотоциклиста (Фонда и Хоппер) катят по Америке на красавцах-харлеях, курят марихуану, выпивают, говорят всякую ерунду. К ним присоединяется пьяница-адвокат (гениальная роль Николсона), ненадолго, так как его убивают ретрограды, противники длинных волос. А мотоциклистов потом подстреливают на дороге все те же ревнители коротких стрижек. Фильм моментально становится культовым символом поколения шестидесятых. И получает Лучший приз за лучший дебют «Канн-69».
ХИППИ
Фестивали продолжаются. Под девизами, пропагандирующими искренность, свободу и духовный поиск, молодежь многих стран пускается в рок-н-ролльное раскачивание 70-х и околополитическую деятельность. Немалую роль в этих событиях сыграли все те же представители битнической культуры и независимой антропологии. Такие как Уильям Берроуз, Терренс Маккена, Кен Кизи, пропагандировавший психоделические коммуны, и профессор Тимоти Лири, провозгласивший «Лигу Духовных Открытий» и ставивший опыты с применением LSD на студентах-добровольцах, подведя под это свою философскую базу о внутренних поисках. Появляется анархиствующий философ Джерри Рубин, сформулировавший новое определение «иппи» (от YIP - Youth International Party) и попытавшийся организовать партию длинноволосых радикалов.
Летом 1969 года состоялся Вудсток, собравший более полумиллиона человек, на котором первый и последний раз выступает Джимми Хендрикс со случайным составом, называвшимся «Electric Sky Chirch». Среди рок-кумиров, выступивших тогда перед многотысячной толпой, - «Джефферсон Эйрплэйн», Джоан Баэз, Ричи Хэвенс, «Кантри Джо энд зе Фиш», «Кросби», «Стиллз энд Нэш», «Фри», Джо Кокер, Сантана. При этом несовместимость концепций, выявленная при «слиянии племен», обнаруживается достаточно быстро. Выясняется, что, кроме музыки, свободных отношений и наркотических опытов, «племена» и коммуны ничего не объединяет. Начинается скоропостижный упадок движения и метания американских хиппи. Это был момент истины, когда «собрание племен» самоопределилось с выбором и собственной идеологией. При этом какие-то «племена» вымерли, а какие-то продолжили свое существование. В сфере же мейнстрима и мидлкласса мода на канувших в лету хиппи продолжила свое существование вплоть до середины 70-х.
Молодежь, помимо «свободных отношений» и гомосексуальных свобод, погружается в психоделический угар. Для многих эти опыты становятся последними в жизни событиями. «Психоделическая революция» незамедлительно принесла свои незатейливые плоды. Джимми Хендрикс неожиданно умирает 18 сентября 1970 года. А уже 4 октября этого же года бездыханное тело Дженис Джоплин было найдено в отеле Лос-Анджелеса. Череда смертей от передозировок наркотиками накрывает Америку, но выпущенного в окультуренные массы «джина рок-н-ролла» уже не остановить. Он уже давно шагнул за океан, и в немалой степени этому содействовали музыкальные дельцы и модные бренды.
Американская и европейская прихиппованая молодежь, начитавшаяся «битнической» литературы и попавшая в зависимость от наркотиков, обращается к востоку и индейским корням, что определенным образом сказывается на внешнем имидже. Длинные волосы не становятся длинней, но стандартизируется более умеренная ширина клешеных брюк, и всевозможные этнические украшения входят в моду по обе стороны океана. И даже просачиваются за «железный занавес» соцлагеря и в Японию. С этим моментом сопряжено появление первых христианских проповедников, восточных гуру, шарлатанов, маньяков и, естественно, сект вокруг новых учителей духовности. Кому-то повезло больше, кому-то нет. Известия о распадающихся коммунах вскоре сменились на более зловещие, как с сектой, возглавляемой Чарльзом Мэнсоном, печально прославившимся на всю Америку.
Мэнсон основал коммуну, преимущественно состоявшую из дочерей зажиточных голливудцев. В августе и ноябре группа молодых хиппи, называвших себя «семьей», начала рыскать по окрестностям, сначала наведавшись в ранчо Спана рядом с Голливудом, затем на ранчо Баркера в Долину смерти. «Детки» были (и справедливо) заподозрены в торговле наркотиками, угонах автомашин, сексе с несовершеннолетними, магазинных кражах и подделке чеков и серии убийств. Многие из молодых девушек-хиппи беспрекословно подчинялась своему харизматическому лидеру, сорокатрехлетнему Чарльзу, утверждавшему, что он является воплощением Иисуса Христа. То, что сопутствовало процессу Мэнсона, привлекло внимание многих газет мира. Под руководством Лайнетта Сквеаки Фромма милые молодые босоногие девушки-хиппи из «семьи» дежурили, сидя на тротуаре вокруг здания суда, когда шли заседания. Они давали интервью прессе и показывали великолепно вышитые членами «семьи» вещи. Когда Мэнсон попробовал сорвать заседания и вырезал букву «X» на лбу, девушки также «вычеркнули себя косым крестом из вашего мира». Когда Мэнсон заменил «X» свастикой, то же самое сделали и хиппи. Когда Мэнсон после признания его виновным побрил голову, девушки последовали примеру своего кумира. «Я сделал все возможное, чтобы остаться одиноким в вашем мире, а теперь вы хотите убить меня... Вы мне все безразличны». «Правда заключается в том, что... я всегда был лишь пугливым засранцем-воришкой, который не умел украсть без того, чтобы не попасться». Так говорило «воплощение Иисуса» перед своим уходом.
Но самая шокирующая история была связана с преподобным Джимом Джонсом, который, будучи одержимым мыслью о самоубийстве, призывал прихожан своего «Народного Храма» готовиться к «Белой ночи», когда им всем придется ответить на преследования самоубийством. Джонс по соглашению с премьер-министром Гайаны Форбсом Бернхамом взял в аренду кусок южноамериканских джунглей, чтобы организовать коммуну-колонию Джонстаун. Около 1000 последователей его культа переехали туда из Сан-Франциско. Слухи о том, что людей удерживают там вопреки их воле, просочились в Калифорнию, и 14 ноября конгрессмен Лео Райан прибыл в Джонстаун, чтобы увидеть все своими глазами. Вначале все казалось прекрасным, и Райан выразил свое удовлетворение увиденным. Однако когда конгрессмен и сопровождавшие его лица готовились покинуть колонию, поклонники культа открыли огонь по посетителям, и конгрессмен Райан вместе с журналистами и отъезжающим бывшим членом коммуны были убиты. С этого момента Джонстаун был обречен. Но преподобный Джим не ждал высадки морских пехотинцев. Он «спустил курок» подготовленного плана самоубийства и 913 приверженцев, включая матерей с грудными младенцами, были отравлены цианидом.
Несмотря на весь этот негатив, связанный с сектами, начинается эпоха путешествий, давшая племенам экс-фольков, битникам и серферам новый вектор развития, который заключался в паломничестве на восток, открытии и заселении новых далеких от цивилизации мест и пляжей. Так уже в 70-х был обретен индийский Гоа, что положило в 90-е начало нового стиля «нью-эйдж», по сути, отождествлявшего все утраченные в 60-е идеалы хиппи.
При этом, помимо восточного фестивального побережья Америки, движения хиппи были восприняты не везде. Так, в крупных урбанистических центрах Чикаго и Нью-Йорке развивалось альтернативное движение с более грязным и жестким «гаражным роком» и агрессивной эпатажной хипстерской подачей. Наиболее известные представители этого формирующегося стиля, из которого родилось целое музыкальное направление (группы MC5, «The Stooges» Игги Попа), были задействованы в фестивальной деятельности и приобрели достаточную известность. Но центром становления этого явления стали небольшие городские клубы, предоставляющие свои площадки для проявлений американского андеграунда. Сочетание агрессивного анархизма с налетом фрикового эксгибиционизма и стеба над хиппи-стилем - все это легло в основу зарождающихся «хэдбенгеров», термин со смутным значением, одновременно обозначающий атлетически сложенного грабителя, в котором явно угадывалось противопоставление хипповому самоназванию «heads» и фриковому поведению. Уже в силу этих причин представителей этого стиля нельзя называть протопанком, скорее протофриками, часть которых обогатила сцену хард(в ортодоксальном субкультурном смысле)-рока и стала прототипом почитателей хеви-металлической эстрады. Этот же тезис легко подтверждается деятельностью таких коллективов, как «New york dolls» и иных, занимавшихся издевательством над модой ложного гомосексуализма и рок-эстрадой уже одним своим фактом существования на рок-сцене. Все то же самое чуть позже можно было наблюдать в стиле «глэм-рока» и «хеви-метала». Феномен же, который получил название «панк-революция», был нацелен на ниспровергание иных идолов более радикальным способом. Естественно, никто не оспаривает того, что эти «группы» могли стать примером для поведения на сцене и звучания, но решали все как обычно «племена» и совсем в другом месте.
Джерело: http://www.kompost.ru/styles_29.html |
